Автор: Юрченко Михаил Петрович

E-mail: Mixail1966@yandex.ru

 

ДОБРОВОЛЬЦЫ

(рассказ)

 

Юным защитникам Родины посвящается.

 

10 сентября 1941 года завершилось масштабное, тяжелое, кровопролитное Смоленское сражение. На московском направлении войска Красной Армии два месяца сдерживали группу армий «Центр» Вермахта. Отработанная при оккупации стран Восточной Европы стратегия фашистской Германии – «блицкриг» дала сбой. Немецко-фашистские войска вынуждены были перейти к обороне. В ходе ожесточенных боев с войсками Красной Армии соединения Вермахта понесли серьезные потери. Наступательный порыв группы армий «Центр» существенно ослаб. План молниеносной войны, разработанный в недрах нацистской Германии, был сорван.

По оккупированной фашистами Смоленщине в направлении фронта, стараясь не привлекать к себе внимания, в осеннем пальто с поднятым воротником, глубоко посаженной на голову кепке, вещмешком за спиной, слегка сутулясь и вздрагивая от первых осенних заморозков шел путник. Вечерние сумерки постепенно погружали окружающее его пространство в сырую, холодную темноту. Впереди показались очертания полуразрушенных, пахнущих гарью домов и хозяйственных построек деревни, жившей совсем недавно бурной, жизнерадостной, трудовой, мирной жизнью. Осмотревшись, путник направился к сараю с большим проломом в стене, широко распахнутыми деревянными воротами и чудом сохранившейся кое где соломенной крышей. Подойдя ближе, он предусмотрительно осмотрелся вокруг. Не обнаружив ни чего подозрительного, осторожно заглянул внутрь через пролом в стене. Пахло затхлой, сырой соломой. Стараясь передвигаться, как можно тише, вошел в строение. Остановился. Прислушался. Устало вздохнул и, присев на корточки, стал энергично собирать руками разбросанную по земляному полу солому в угол, над которым козырьком нависал кусок крыши. Собрав достаточное количество соломы для своего ночлега, быстро снял вещмешок и лег на соломенную кровать, положив вещмешок под голову. Расслабился. Живот тут же недовольно буркнул: «Есть давай». Есть было нечего. Живот еще немного поворчал и успокоился. Глаза путника, с интересом, рассматривали нечеткие очертания окружающих предметов. Посередине изуродованного войной сарая стояла телега. На стене висели хомут, вожжи и какие-то вещи. Путник осторожно повернулся на спину. Глаза плавно заскользили по покрытому белой рябью облаков темно-синему небу, на котором блестели яркие точки звезд. Холодный воздух, желая хоть как-то согреться, усиленно старался забраться под пальто. Путник, зевнул, сунул руки в карманы пальто и только хотел закрыть глаза, как в телеге зашуршала солома. Путник насторожился и замер. Бесшумно сел на корточки нащупал левой рукой свой вещмешок и хотел уже было рвануть, что было мочи из этого опасного места, но не рванул, а притаился в своем углу. Из телеги, уже громче, вновь послышалось шуршание.

Набравшись храбрости путник громко и резко крикнул:

– Кто здесь?

– Боец Красной Армии! – ответил ему чей-то громкий голос.

– Правда?! – обрадовался путник и быстро вскочил на ноги, держа в левой руке вещмешок.

– А ты кто? – поинтересовался уже гораздо тише голос.

– Я… – замялся с ответом путник, – просто шел и решил здесь отдохнуть. Окруженец? Ранен? – поинтересовался он у незнакомца.

– Сам ты окруженец контуженный, – насмешливо передразнил лежащий в телеге незнакомец.

– Может помощь какая нужна? – не обращая внимания на насмешки, продолжал интересоваться путник.

– Это тебе помощь нужна. Есть хочешь?

– Хочу.

– Я тоже.

– У меня ничего нет.

– А у меня краюха хлеба есть и картошки немного. Давай съедим? – предложил миролюбивым тоном незнакомец.

– Давай. Слезай с телеги. Или тебе помочь?

– Тоже мне помощник нашелся. Сам справлюсь.

Незнакомец быстро и бесшумно соскочил с телеги.

Путник посмотрел на незнакомца. Перед ним стоял подросток практически его роста в фуфайке, зимней шапке и сапогах.

– Какой же ты боец Красной Армии, – разочарованно протянул путник и, поставив вещмешок на прежнее место, независимо отставил правую ногу в сторону.

– Сам не лучше, – огрызнулся, защищая свое самолюбие незнакомец. – Думаешь, если пальто с кепкой и ботинки армейские так уже и взрослым стал? Такой же как я, а может и младше.

– Это кто младше?! – вспылил путник.

– Не кричи, – осадил его незнакомец. – Ночью знаешь какая слышимость…

– Знаю, – понизив голос ответил путник.

– Бери свои пожитки и залезай в телегу. Там поедим и отдохнем.

Незнакомец направился к телеге. Путник взял свой вещмешок и залез в телегу.

– Ложись, – зашептал незнакомец, – что маячишь, как часовой на посту.

– Сейчас, – прошептал путник, укладываясь поудобнее. –У тебя здесь хорошо. Солома сухая, теплая.

– А ты думаешь почему я сюда забрался. Вообще-то эту телегу я у фашистов захватил, – и незнакомец гордо посмотрел на своего собеседника.

– Как это? – воскликнул путник и уставился на горделивого парнишку.

– А так, – важно начал свой рассказ незнакомец. – Пошел фриц до ветра по большому. А я тихонько залез в телегу и поехал.

– А если бы он тебя догнал или стрелять начал?

– Так он без штанов был, – усмехнулся рассказчик.

– Здорово! – воскликнул путник.

– Не кричи, – громким шепотом осадил невольный пыл собеседника незнакомец.

– Теперь понятно почему сарай разрушен, а телега целая, – шепотом продолжил свою мысль путник.

– Сообразительный.

– Опять начинаешь. А лошадь-то где?

– Пасется.

– Когда я сюда шел, то никакой лошади не видел.

Незнакомец и путник выглянули из телеги и пристально стали всматриваться, но осенняя темнота надежно скрыла луг от их взоров. Сырой, холодный воздух моментально окутал их головы. Подростки быстро спрятали головы ближе к пахнущей домом соломе.

– Ушла значит, – разочарованно протянул незнакомец. И, немного помолчав, добавил в свое оправдание: – Я ее на луг отвел. Пусть, думаю, поест.

– Привязать надо было.

– К чему? На поле ни одного деревца.

– Значит надо было передние ноги веревкой связать, чтобы быстро передвигаться не могла, – со знанием дела наставлял путник.

– Пробовал. Не дается.

– Ничего. Пешком дойду.

– А ты куда идешь?

– А ты куда ехал?

– По делам.

– Вот и я по делам.

– Как же мы теперь без лошади? – задумчиво произнес незнакомец.

– Ладно, чего уж там, – махнул рукой путник и, положив вещмешок под голову, лег на спину.

– Что улегся? – недовольно зашептал незнакомец. – Есть будешь?

– Буду, – обрадованным голосом тут же откликнулся путник, быстро повернувшись на бок.

Незнакомец вытащил из соломы узелок. Осторожно развязал его, взял большой кусок ржаного хлеба, отломил от него кусок поменьше и протянул путнику:

– На. Ешь.

– Спасибо. А ты?

– Я уже ел.

– Как тебя зовут? – поинтересовался путник у незнакомца.

– Константин. А тебя?

– Александр.

– Вот и познакомились, – повеселел Константин.

– Вкусно, Костя, но мало. – вздохнул Александр.

– На здоровье, Саша, – Константин завязал узелок и спрятал его в соломе. – С продуктами сейчас туго, а путь у меня не близкий.

– И на том спасибо. Давай отдыхать по очереди, – предложил Александр.

– Можно и по очереди, – согласился Константин.

– Откуда идешь? – поинтересовался Александр.

– Не откуда, а куда, – поправил его Константин. – Я местный.

– А какой это район?

– Велижский район, – ответил Константин. – А ты куда идешь?

– Ух, ты! Сколько я уже протопал! – восхитился своему упорству Александр. – Я, из-под Орши.

– А здесь как оказался? – насторожился Константин.

– Иду себе и иду. Вот так и оказался здесь, – уклончиво ответил Александр.

– Не местный значит.

– Ясное дело, – согласился Александр.

– Куда идешь? – поинтересовался Константин.

– К своим пробиваюсь.

– Я тоже к своим.

– Правда?

– Думаешь, что только ты бить захватчиков хочешь? – обиженно насупился Константин. – Я здесь все тропинки знаю.

– Я вовсе не думал над тобой смеяться. Знаешь что?

– Что?

– Пошли на фронт вместе, – предложил Александр.

– Пошли, – сразу же согласился Константин. – Я и сам туда шел, – сознался он своему новому знакомому.

– Ты, знаешь где фронт? – спросил Александр.

– Разумеется! Я же местный. Надо идти на север.

– Пошли. Чего мы расселись в этой телеге?

– Ночью? Давай хоть рассвета дождемся, – укладываясь на ночлег, предложил Константин.

– Точно. Немного отдохнем и пойдем, – согласился Александр. – Жаль лошадь ушла, а то бы мы с тобой на этой телеге прямо к передовой подкатили, – добавил он, укладываясь на сухой, пахнущей степными травами соломе.

– С пулеметом. Как на тачанке, – с энтузиазмом подхватил и развил мысль товарища Константин. – Тогда бы нас точно в красноармейцы приняли.

– Размечтался, – засыпая пробурчал Александр. – Хотя, – приподнял он голову над своим вещмешком, – если с таким трофеем прорваться к своим нас бы наверняка в Красную Армию призвали.

– А я все равно на передовой останусь, – твердым голосом сказал Константин.

– Правильно. Не имеют они таких полномочий, чтобы лишить нас права Родину защищать! – достаточно громко сказал Александр.

– Вот именно! – тоже громко согласился со своим товарищем Константин.

Небо заволокло тучами и заморосил мелкий, противный дождь. Остатки крыши, как могли, защищали от его осенней сырости спящих в телеге подростков.

Ранним утром ребята доели остатки хлеба, картошку и пошли. Через несколько дней опасного пути они вышли к линии фронта.

– Слышишь, как грохочет? – лежа на промозглой земле прошептал Константан.

– Бой идет, – приподнявшись на локтях, ответил ему шепотом Александр.

– Ложись! – крикнул ему Константин. – Еще зацепит шальная пуля.

– Не зацепит. Я – везучий. Посмотреть интересно.

– Сколько до передовой? Километра два? – тоже приподнялся на локтях, чтобы лучше видеть происходящее Константин.

– А может и меньше.

Вдали виднелись всполохи взрывающихся снарядов, поднимающие вверх клубы пыли и разбрасывающие в разные стороны смертоносные осколки, и комья земли. Пролетающие над головами ребят пули, словно птички на деревьях, громко посвистывали.

– Что делать будем? – поинтересовался у товарища Константин, предусмотрительно прижимаясь к земле.

– Когда стемнеет, незаметно, перейдем линию фронта, – ответил Александр, с неохотой прижимаясь к земле.

– Какая холодная, – указал взглядом на покрытую сухой травой землю Константин.

– Да-а, – мечтательно протянул Александр, – это тебе не на сене в телеге лежать.

– Замерзнем. Когда еще темнеть начнет.

– Не замерзнем, – весело подмигнул товарищу Александр.

– Как думаешь, прорвемся? – вопросительно глядя в глаза другу поинтересовался Константин.

– Ты, что? Столько с тобой протопали. До передовой рукой подать, а ты испугался?

– Я не боюсь. Обидно будет если не получится.

– Получится. Сейчас наши фашистам «хвост накрутят» они и притихнут, спрячутся по своим норам-траншеям.

– Это точно, – бодрым голосом заговорил Константин. – Не такие с тобой преграды преодолевали. Где у них слабый участок?

– После такой «мясорубки» у них везде слабые места будут. Хотя, Костя, ты прав. Надо будет, на всякий случай, место для перехода поспокойнее найти.

– А я о чем тебе говорю. На рожон зачем лезть? Проскользнем незаметно мимо их постов и к своим.

– Точно. Так и сделаем. Живот замерз.

– У меня тоже. Ничего уже темнеет.

– Вроде, как бой стихает.

– Ясное дело. Сколько друг друга убивать можно.

– Это они убивают, а мы – защищаемся! Кто их сюда звал? Все здесь останутся если не побегут из нашей земли сверкая пятками!

– Согласен. Ты, не думай. Я немецко-фашистских захватчиков не жалею. И буду уничтожать их до последнего!

– Я тоже. Пора вперед, поближе к передовой, ползти. Место для перехода искать пока совсем не стемнело.

– Саша, до передовой на животе поползем? Расстояние какое.

– А ты, Костя, хочешь, чтобы нас с тобой снайпер подстрелил?

– Точно. Об этом я как-то и не подумал.

– Меня бдительности учишь, а сам бестолково погибнуть хочешь.

– Привык по вражеским тылам перебежками пробираться.

– Здесь не тыл, а передовая. Пристрелят и фамилию не спросят.

– До рассвета еще далеко. И ползком успеем.

– Должны успеть. Кстати, а у тебя какая фамилия?

– Я – Костя Пчелка.

– А я – Саша Котов.

– Вот и второй раз познакомились.

– Ты не думай. Я погибать не собираюсь. Это я так, для порядка. Столько дней вместе, а ничего толком друг о друге не знаем.

– Время такое, Саша. Бдительность.

– Поползли?

– Поползли.

– Подожди, Костя.

– Что такое?

– А если мины?

– Ты что, Саша, кто у себя в тылу мины ставить будет? Их на опасном направлении устанавливают.

– Тогда, Костя, прямо ползти придется. Через вражеские окопы и по нейтральной полосе к своим.

– А как по-другому? В обход опасно. Вдруг на минное поле наткнемся.

– Заодно посмотрим, что у фрицев и где расположено.

– Правильно, Саша. И своим сообщим.

– Доложим. По-военному выражаться надо, а то еще примут за несмышленых пацанов и в тыл отправят.

– Никуда я не поеду! Если меня на передовой не оставят, то я свой фронт открою и воевать буду!

– Полностью с тобой согласен, Костя. Я столько времени по вражеским тылам сюда шел не для того, чтобы меня, как маленького, в тыл отправили. Вместе с фашистами сражаться будем!

– Тихо. Шепотом разговаривать надо. Фрицы вокруг.

– Точно, – зашептал Александр, – раскричались. Поползли.

– Поползли, – шепотом ответил Константин.

Через некоторое время они уже были у траншеи гитлеровцев. Прислушались. Тихо. Осторожно заглянули в траншею. Никого нет. Солдаты противника прятались от ночных осенних заморозков в блиндаже. Метрах в десяти от ребят, неподвижно стоял часовой. Подростки ловко перепрыгнули через окоп и притаились. Часовой вздрогнул, осмотрелся по сторонам, прислушался, поправил на плече винтовку и повернулся в сторону теплого блиндажа в предвкушении скорой смены. Ребята осторожно поползли по нейтральной полосе к траншеям, в которых находились красноармейцы.

– Стой! Кто идет? – негромкий, резкий окрик часового.

От неожиданности ребята растерялись и громко зашептали:

– Свои… Пропустите нас…

– Кто такие? Раненые? Разведка? – продолжал задавать вопросы часовой.

– Не раненые. Здоровые. – отозвался Александр.

– Это мы – Костя и Александр, – быстро заговорил Константин.

– Часовой, в чем дело? – раздался строгий голос.

– Товарищ сержант, ползет кто-то.

– Куда?

– К нам.

– Кто такие? – строгим голосом обратился сержант к лежащим на земле метрах в двадцати от бруствера окопа ребятам.

– Я – Саша.

– Я – Коста.

– Ополченцы?

– Будущие красноармейцы, – отозвался Александр.

– К вам идем. Воевать. – добавил Константин.

– Ничего не понимаю, – в голосе сержанта зазвучали нотки удивления.

– Может диверсанты? – и часовой, щелкнув затвором винтовки, предусмотрительно направил ее ствол на неизвестных.

– Сколько вас? – поинтересовался сержант.

– Двое, – ответил Александр.

– Оружие есть?

– Нет.

– Ползите по одному. И без фокусов. Стреляем без предупреждения, – скомандовал сержант.

Первым пополз Александр. За ним Константин. Ребята бесшумно спустились в траншею и оказались лицом к лицу с часовым и сержантом.

– Товарищ сержант, детвора какая-то, – с интересом рассматривая ребят доложил часовой.

– Точно. Не наши. Не раненые, – подтвердил сержант. Внимательно посмотрел на пыльные, потные, но довольные, улыбающиеся лица ребят и невольно сам улыбнулся, но тут же спрятал улыбку за строгим выражением лица. – Кто такие? Как вы оказались на передовой? Почему ползете с немецкой стороны? Диверсанты? Предъявите документы, – казенным голосом быстро один за другим задавал вопросы сержант.

– Какие диверсанты, товарищ сержант? – принялся рассуждать часовой. – Ясное дело. Дети идут с оккупированной территории. Вот только не понятно зачем они через фашистские боевые позиции поползли, когда можно было перейти на нашу сторону в более безопасном месте? Наверно заплутали в темноте.

– Отставить разговоры, часовой! – строго скомандовал сержант. – Приступайте к выполнению своих должностных обязанностей!

– Есть приступить к выполнению своих должностных обязанностей!

– Вы часовой или местная гадалка?

– Часовой, товарищ сержант!

– Вот и несите службу, а не гадайте! Вы находитесь на боевом посту, а не у своего дома, на завалинке, с приятелем сидите!

– Есть нести службу!

– А с ребятами мы сейчас разберемся, – сержант строго посмотрел на часового потом на подростков. Поправил головной убор и скомандовал ребятам: – Следуйте за мной, – согнувшись, быстро пошел по извилистому окопу к блиндажу.

Ребята, тоже согнувшись, не отставая следовали за ним.

Со стороны очень было похоже, что передвигается группа военных, находящихся не первый день на передовой.

У блиндажа их окликнули:

– Стой, кто идет?

– Свои, – отозвался сержант.

– А, это вы, товарищ сержант. Что за бойцы с вами? Что-то я раньше в расположении нашего подразделения их не видел. Пополнение что ли?

– Что-ли, – пробурчал недовольным голосом сержант. – Второй месяц на военной службе, а рассуждаете, как штатский. Здесь фронт, а не завод.

– Виноват, – стал по стойке смирно часовой.

– Командир роты у себя?

– Так точно! И командир батальона здесь.

– Я к нему. А эти товарищи, – кивнул головой в сторону ребят сержант, – со мной. Ясно?

– Так точно!

– Не кричите так громко. Передовая вам не плац. Кричать будете, когда в атаку пойдем. Ясно?

– Есть, – в полголоса ответил часовой.

Сержант приподнял край плащ-палатки, закрывающей вход в блиндаж, и скомандовал подросткам:

– Осторожно заходите по одному. В темноте не ударьтесь там. Быстрее. Холод запустите.

Ребята юркнули в блиндаж. Сержант последовал за ними, аккуратно задернув за собой плащ-палатку.

Внутри было темно и пахло махоркой. Ребята остановились. За их спинами стоял сержант.

– Товарищ старший лейтенант, – негромко обратился сержант.

– Кто здесь? – раздался из темноты голос с хрипотцой.

– Сержант Борисов, – представился старшина роты.

– Докладывайте, – старший лейтенант, чиркнул спичкой и зажег самодельную лампу, сделанную из гильзы. Лица офицеров скрывала темнота, так как свет от лампы едва освещал центр стола, на котором лежала развернутая карта.

– Здравия желаю, товарищ капитан, – обратился сержант к сидящему справа офицеру.

– Здравия желаю, товарищ сержант, – отозвался капитан. И сразу же начал задавать вопросы: – А это кто с тобой? Разведчики? Почему в гражданской форме одежды? Где командир роты разведчиков? Почему не прибыл на доклад лично? Ранен?

– Никак нет. Лейтенант Мойсеенко здоров. Это, товарищ командир батальона, не разведчики, – твердым голосом, уверенно и четко докладывал старшина роты.

– А кто? – капитан взял в руки тусклую, коптящую черным дымом лампу и осветил лица подростков. – Что за детский сад?

– Сержант Борисов, четко и ясно доложите, что такое происходит? – старший лейтенант встал со своего места и подошел к стоявшим у входа в блиндаж подросткам. – Мы разведчиком ждем с информацией, а ты нам кого привел? Как в расположении нашего подразделения оказались эти ребята? Почему не отправил в тыл? А если бой начнется? Куда мы их денем?

– Товарищ командир роты, – начал обстоятельно объяснять суть дела сержант, изредка поглядывая на подростков, – я их не приводил. Они сами к нам приползли с той стороны.

– Не понял. Какой стороны? – переспросил с легким раздражением в голосе командир батальона. – А ну, дыхни?

– Вы что, товарищ капитан, – голос сержанта как-то сразу сник и обесцветился. – Я же вам докладываю, что эти ребята приползли в наш окоп со стороны фрицев.

– А разведчики где? Вы их встретили? Они час назад должны были вернуться, – командир роты вопросительно посмотрел на старшину роты.

– Никак нет, – быстро проговаривая слова стал докладывать сержант, – наши разведчики еще не вернулись. Вместо них эти хлопцы приползли с той стороны.

– Странное дело, – встал с деревянной скамейки командир батальона и подошел к сержанту Борисову. – Куда подевалась группа наших разведчиков во главе с лейтенантом Мойсеенко?

– Ждем, – вытянувшись по стойке смирно коротко доложил старшина роты. Затем принял положение вольно и деловито поинтересовался: – Что с ребятами-то делать?

– Помыть, накормить, уложить спать, а завтра, пока не начался бой, в тыл отправить. Ясно? – скомандовал командир роты.

– Так точно, товарищ старший лейтенант! – браво отрапортовал старшина роты.

– О прибытии разведки докладывать немедленно, – скомандовал командир батальона и хотел уже было идти на свое место, как к нему, смело выступив вперед, обратился Александр.

– Товарищ капитан, разрешите обратиться.

– Вы, что служили? – насторожился командир батальона и внимательно посмотрел на Александра. – Где? Когда? Почему оставили свою часть? Почему в гражданской форме одежды?

– Нигде мы еще не служили, – вступил в разговор Константин, – но будем служить!

– И бить фашистов! – глядя на офицеров из-под лубья добавил Александр.

– Ух ты! Какие смелые, – не ожидая такого ответа сделал шаг назад командир батальона и уважительно посмотрел на ребят.

– Какой напористый «контрудар в лоб»! – тоже восхитился ответом подростков командир роты. – Такие бойцы нам нужны. Жаль только, что возрастом не вышли. Придется вам немного подождать.

– Сколько? – с обидой в голосе и резко задал вопрос Константин.

– Пока не подрастете, – с усталым выражением на лице ответил командир роты.

– Товарищ старший лейтенант, мы – взрослые! – громко сказал Александр жестким голосом.

– Мы к вам пробирались по тылам врага не для того, чтобы в нашем тылу оказаться, а для того, чтобы вместе с вами, на передовой, бить фашистов! – крепко сжав кулаки, официально заявил Константин.

– И еще, товарищ капитан, – быстро сказал Александр, – пока мы темноты дожидались. То все огневые точки фрицев увидели и запомнили. Можем вам доложить.

– Запомнили? И можете на карте показать? – с удивлением и одновременно с надеждой посмотрел на подростков командир батальона.

– На карте показать можете? – понизив голос спросил командир роты.

– Разумеется можем, – гордо выставив грудь вперед ответил Константин. – А вы нас воевать возьмете?

– Здесь передовая, а не базар! Торги устроили! Так вот, как вы Родину защищать собираетесь? – резким голосом громко сказал командир роты.

– Извините, – виновато потупив глаза в пол, тихим голосом сказал Константин.

– Товарищи командиры, мы очень хотим, чтобы вы разрешили нам в своем подразделении воевать, – уважительно глядя на офицеров, с надеждой в голосе, обратился Александр.

– Здесь настоящие бои идут, а не игрушечные казаки-разбойники! – назидательным тоном пояснил командир батальона.

– Так вам показывать расположение огневых точек противника или вы нас воспитывать будете? – возмутился Александр.

– Мы к вам больше двух недель по фашистским тылам шли, а вы нас за маленьких принимаете, – добавил Константин.

– Предположим, – пошел на компромисс командир батальона. – Садитесь за стол. Показывайте на карте, где гитлеровские огневые точки расположены. Предупреждаю, вашу информацию мы тщательнейшим образом проверим.

– Проверяйте, – уверенной походкой Александр подошел к лежащей на столе карте и при тусклом освещении самодельной лампы, стоящей в центре стола, стал показывать на карте, где и что у фашистов расположено.

– Где блиндаж с гитлеровцами находится тоже покажи, – напомнил Константин своему товарищу. – Если разведчики пойдут брать «языка», то пусть учтут, что ночью фрицы в окопах не сидят, а по блиндажам прячутся. У блиндажа стоит часовой.

– Откуда такая точность? – недоверчиво посматривая то на склонившегося над картой Александра, то на стоящего рядом со столом Константина поинтересовался командир роты.

– Так мы сами все это видели, когда через вражеский окоп перепрыгивали – с готовность ответил Константин.

– Один часовой и тот полусонный, – добавил Александр.

– Готово? – поинтересовался у Александра командир батальона.

– Так точно! – радостно рапортовал Александр.

– Если необходимо, то мы можем и на местности показать, что у них и где расположено, – предложил Константин.

– Значит, – задал уточняющий вопрос командир батальона, – личный состав противника в блиндажах ночью находится?

– Разумеется, – вовсе не по-военному ответил Александр, но тут же сам себя поправил. – Виноват, так точно.

– Кроме часовых в окопах никого нет. Пустые окопы, – и в доказательство своих слов Константин добавил. – Если бы в окопах были фашисты, то как бы мы эти окопы перескочили незамеченными?

– Разберемся, – склонившись над картой задумчиво пробормотал командир батальона. Затем оторвал свой взгляд от карты и скомандовал: – Товарищ сержант, помогите ребятам привести себя в порядок, накормите и определите место для сна. Завтра отправите их в тыл.

– Есть, товарищ Капитан! – бодрым голосом ответил старшина роты. Весело подмигнул подросткам и, как-то вовсе не по уставу, обратился к ним: – Пройдемте, товарищи. Не волнуйтесь, завтра будете дома.

– Нет у меня больше дома! – резко ответил ему Александр.

– Наши дома фашисты разрушили! – со злостью в голосе сказал Константин.

– Извините, ребята, – втянув голову в плечи, тихо проговорил сержант. Посмотрел на офицеров и сказал: – Одни остались. Может родственники в тылу имеются?

– Идите, ребята, приводите себя в порядок, а мы подумаем, как вам помочь, – мягким голосом сказал командир роты.

– Отставить! – командным голосом отменил решение командира роты командир батальона. – Вы, товарищи, откуда родом будете?

– Я, Котов Александр Иосифович. Пятнадцать лет. Комсомолец. Родом из-под Орши. Наш колхоз сожгли фашисты.

– Пчелка Константин Иванович. Шестнадцать лет. Комсомолец. Я родом из колхоза «Победитель» Велижского района, Смоленской области. немецкие оккупанты колхоз уничтожили. Все сожгли.

– Ясно, – едва заметно кивнул головой командир батальона. – Где познакомились?

– В уничтоженной немецко-фашистскими захватчиками деревне Комарицы, когда на ночлег в разбитом колхозном сарае расположились. Я в телеге ночевал, а Саша поздним вечером в сарай пришел. Там и познакомились, – доложил коротко, по существу, Константин.

– В какой телеге? Ведь все оккупанты сожгли, – поинтересовался командир роты.

– Костя ее у фрицев захватил вместе с лошадью, – ответил Александр.

– Дело ясное, товарищ капитан, – обратился к командиру батальона старшина роты. – Сразу видно боевые ребята. Смелые, находчивые. Нам бы таких в разведку.

– Сержант Борисов, я же вам приказал разведчиков встречать, а вы еще здесь. Почему? – всматриваясь в темноту блиндажа поинтересовался командир батальона.

– Так точно, товарищ капитан. Выполняю вашу команду «отставить», – невозмутимым голосом доложил старшина роты.

– Что там за шум? – насторожился командир роты.

У входа в блиндаж тихо разговаривали. Кто-то, шурша плащ-палаткой, быстро вошел в блиндаж, чуть не столкнувшись в темноте со старейшиной роты, предусмотрительно сделавшим шаг в сторону.

– Товарищ капитан, разрешите обратиться. Лейтенант Мойсеенко, – лихо приложив руку к головному убору в воинском приветствии обратился вошедший к командиру батальона.

– Обращайтесь, товарищ лейтенант, – быстро перевел взгляд с подростков на вошедшего офицера командир батальона.

– Докладываю, получили информацию от захваченного нами «языка» о дислокации вражеских войск.

– Отлично! – заулыбался командир роты. – Теперь мы «не вслепую» атаковать будем. Знаем, где расположены огневые точки противника.

Офицеры склонились над картой и в полголоса стали разговаривать.

Подростки подошли к старшине роты, который быстро им зашептал:

– Это командир роты разведчиков. Боевой, хваткий парень. И подчиненные у него отважные, результативные.

Ребята с восхищением смотрели на молодого, активного лейтенанта.

– Вот бы нам к нему попасть, – прошептал Александр.

– В разведку отбор строгий, не каждого желающего берут, – шепотом сообщил ребятам старшина роты.

– Мы тоже не из робкого десятка будем, – твердым голосом ответил ему Константин.

– Значит так, – обратился командир батальона к ребятам, – хватит со старшиной шептаться. Идите сюда поближе. Данные о дислокации фашистских войск, которые вы нам сообщили, подтверждаются нашей разведкой. Молодцы. Благодарю.

– И когда только вы успели все увидеть? – внимательно рассматривая ребят поинтересовался командир роты разведчиков.

– Мы днем к вражеской передовой подползли и все изучили, – сказал Александр.

– Как только стемнело, сразу поползли к своим, – добавил Константин.

– Отчаянные ребята, – вступил в разговор старшина роты. – В разведку просятся.

– Сержант Борисов, этих смельчаков накормить, привести в порядок и спать уложить, – командир батальона посмотрел на ручные часы, потер ладонью небритый подбородок и закончил свою мысль, облаченную в форму приказа. – В восемь часов утра вместе с ребятами ждем вас в блиндаже.

– Разрешите выполнять? – встал по стойке смирно старшина роты.

– Выполняйте.

– Пойдемте, ребята со мной. Сейчас вас в порядок приводить будем.

Подростки с сержантом Борисовым вышли из темного, теплого блиндажа и вновь оказались в пахнущем сыростью окопе.

Луна ярко светила. Воздух стал совершенно холодным.

– Заморозки, – пробурчал старшина роты.

– Мы к заморозкам уже привыкли, – ответил ему Константин.

Сержант с недоверием посмотрел на ребят.

– Где придется ночевали. – пояснил Александр.

– Тогда, конечно, – согласился старшина роты. – Пришли. Смелее заходите в блиндаж. Располагайтесь. Сейчас я вам еду принесу.

Утром, в назначенное командиром батальона время, Александр, Константин и сержант Борисов стояли в офицерском блиндаже.

– Здравствуйте, ребята.

– Здравия желаем, товарищ капитан! – ответили подростки.

– Как отдыхали? Стрельба не мешала? – поинтересовался командир роты.

– Никак нет, товарищ старший лейтенант. Мы к стрельбе и разрывам снарядов привычные, – бодро ответил ему Константин.

– Значит ехать в тыл не собираетесь? Или поедете? – загадочно улыбаясь поинтересовался у ребят командир роты разведчиков.

– Никак нет. Здесь хотим остаться. На фронте. Бить с вами немецко-фашистских оккупантов. Освобождать нашу землю от захватчиков, – серьезно глядя на офицеров ответил Александр.

– В своих убеждениях ребята твердые, как кремень. Я не раз спрашивал. Упорно стоят на своем. Хотят бить врага, – доложил выводы из своих наблюдений за подростками и бесед с ними старшина роты командиру батальона.

– Приняли решение остаться на фронте? – спросил командир батальона.

– Так точно! – дружно ответили Александр и Константин.

– Не боитесь? – всматриваясь испытывающим взглядом в глаза подростков задал вопрос командир роты.

– Никак нет! – громко ответили ему ребята.

– Зачем так кричите? Вы что в фашистском тылу тоже так громко разговариваете? – пряча улыбку в уголках рта, поинтересовался командир роты разведчиков.

– В немецком тылу мы шепотом переговариваемся, – ответил не по-военному Александр.

– Или знаками если фашисты близко находятся, – добавил Константин.

– Это правильно. За линией фронта надо проявлять бдительность, осторожность и смекалку. Разумную инициативу и своевременную находчивость, – кратко проинструктировал ребят лейтенант Мойсеенко.

– Значит так, –заговорил командир батальона, – я доложил о вас и вашем желании сражаться с врагами нашей Родины командованию полка. Принято решение зачислить вас добровольцами в наш полк.

– Ура-а! – радостно закричали ребята.

– Тише, – улыбнулся командир роты, – а то фрицы подумают, что наш полк пошел в атаку и со страха убегут со своих позиций. С кем же вы тогда воевать будете?

– Мы быстро бегаем. Догоним и уничтожим, – улыбаясь и сверкая глазами от счастья заверил старшего лейтенанта Константин.

– Я вижу вы выносливые, спортивные ребята, – тоже улыбаясь сказал командир роты разведчиков.

– Не сомневайтесь. Мы – сильные, – заверил лейтенанта Александр.

– Товарищи добровольцы Котов и Пчелка, – громким, командным голосом заговорил командир батальона, – вы направлены для прохождения военной службы в роту разведчиков лейтенанта Мойсеенко.

– Александр Котов назначаю вас моим ординарцем, – скомандовал лейтенант Мойсеенко.

– Есть! – лихо ответил доброволец Котов.

– А как же я? – забеспокоился Константин.

– Вы, Константин Пчелка, будете помогать по службе своему сослуживцу и другу Котову Александру, – успокоил его командир роты разведчиков.

– Есть! – радостно отрапортовал доброволец Пчелка.

– У кого есть вопросы, пожелания? Вопросов нет. Всем приступить к выполнению своих должностных обязанностей, – скомандовал командир батальона.

Александр Котов и Константин Пчелка были зачислены добровольцами в Ленинградскую дивизию. Полк рабочих-ополченцев Ленинградского кораблестроительного завода, в котором они проходили военную службу в роте разведчиков, вел тяжелые бои с немецко-фашистскими оккупантами под Тихвином. В ходе боевых действий юные разведчики в составе разведывательных групп и самостоятельно успешно выполняли важные боевые задачи в тылу врага.

Накануне штурма войсками Красной Армии Тихвина разведчики лейтенанта Мойсеенко получили боевой приказ проникнуть в Тихвинский монастырь, превращенный войсками Вермахта в хорошо укрепленный пункт обороны, и устроить там панику. Разведчики незаметно проникли в монастырь и своими смелыми, умелыми действиями полностью парализовали этот опорный пункт фашистов. Не понимая, что происходит, часть захватчиков разбежалась, а остальные сдались в плен. В подразделениях немецко-фашистских войск, засевших в городе, началась неразбериха.

Когда бой в монастыре прекратился, командир роты приказал разведчикам занять круговую оборону и удерживать монастырь до подхода основных сил Красной Армии, атакующих Тихвин.

– Товарищ командир, – обратился к лейтенанту Мойсеенко один из разведчиков, – разрешите доложить.

– Докладывайте.

– Фашистский трофей, – и боец с довольным видом указал рукой на оседланного породистого жеребца.

– Отлично, рядовой Захаров. Этот конь очень кстати.

Отыскав глазами своего ординарца, лейтенант Мойсеенко крикнул:

– Рядовой Котов, ко мне!

Александр быстро подбежал к командиру роты разведчиков:

– Рядовой Котов по вашему приказанию прибыл!

– Приказываю вам, рядовой Котов, на этом вот «трофее», – и лейтенант Мойсеенко кивнул головой на коня, – убыть в расположение штаба и доложить командиру полка, что его приказание выполнено. Монастырь взят и удерживается нами до подхода основных сил.

– Есть, товарищ лейтенант!

– Постой, Александр, – командир роты подошел к своему ординарцу, взял его за плечи и вопросительно посмотрел в глаза, – а ты верхом, когда-нибудь ездил на лошади?

– Так точно, Николай Андреевич! Я же деревенский – бодро, но с оттенком легкой обиды в голосе доложил Котов.

– Извини. «Трофей» больно шустрый. Вот я и уточнил. Справишься?

– Справлюсь, товарищ командир!

– Тогда скачи быстрее ветра.

– Товарищ, командир, – обратился к лейтенанту Мойсеенко Константин Пчелка, – разрешите и мне убыть вместе с рядовым Котовым. Я тоже верхом умею.

– Отставить, рядовой Пчелка! Конь один. Вы нам здесь, как связной, очень нужны.

– Есть, отставить! – Константин подошел к Александру, и друзья крепко пожали друг другу руки.

Рядовой Котов вскочил на коня и рысью направился к открытым монастырским воротам. Выехав из монастыря, он привстал на стременах и, склонившись к развивающейся на ветру челке молодого жеребца, галопом поскакал в штаб полка по улицам полуразрушенного, горящего, гремящего разрывами снарядов, стрекочущего пулеметными очередями города.

На одной из улиц ему навстречу выскочил с автоматом наперевес озирающийся по сторонам фашист. Увидев скачущего верхом красноармейца, он закричал и замахал руками требуя остановиться.

Александр не растерялся. Он быстро пригнулся, слившись в одно целое с вытянутой шеей жеребца и, не останавливаясь, на всем скаку, потянул уздечку влево. Конь послушно рванул влево. Раздалась автоматная очередь. Пули просвистели над самой головой Котова. Александр выхватил ракетницу и выстрелил в направлении гитлеровца. Яркая вспышка ослепила, парализовала и испугала не готового к такому неожиданному отпору германского вояку. Когда он пришел в себя, красноармеец, на лихом коне, был уже далеко.

Тихвинско-Киришская фронтовая наступательная операция успешно развивалась.

Полк, в котором воевали Александр Котов и Константин Пчелка, вел боевые действия под Киришами.

В один из декабрьских дней 1941 года начальник штаба полка майор Кузнецов вызвал к себе Александра и Константина.

– Товарищи бойцы, – обратился он к ним, – нам необходима ваша помощь. Ребята, переодевайтесь в гражданскую одежду и осторожно, не привлекая к себе внимания противника, проберитесь в деревню Леготково, расположенную в нескольких километрах от наших позиций. Разведайте сколько там фрицев. Какое вооружение, техника и где расположены артиллерийские и минометные позиции. Узнаете и сразу же возвращайтесь. Командование полка уверено, что присущие вам бдительность, сообразительность и осторожность помогут успешно выполнить стоящую перед вами боевую задачу.

– Разрешите выполнять? – дружно рапортовали юные разведчики.

– Выполняйте.

– Есть! – красноармейцы Котов и Пчелка синхронно развернулись и вышли из блиндажа начальника штаба полка.

– Молодцы! Лихие парни, – не удержался от восхищения бравым, подтянутыми видом и отлаженными действиями ребят майор Кузнецов. – Настоящие разведчики!

Костя и Александр прибыли в расположение роты разведчиков и доложили командиру роты об ответственном задании.

Лейтенант Мойсеенко распорядился хорошенько накормить ребят. Перед выходом на боевое задание он еще раз проинструктировал юных разведчиков.

– Товарищ лейтенант, – обратился Константин к командиру разведчиков, – разрешите получить у старшины оружие.

– Не разрешаю, – сухо ответил лейтенант Мойсеенко. И пояснил свое решение: – Ваша задача разведать и доложить, а не вступать в боевые действия с противником.

– Все разведчики за линию фронта с оружием ходят, – решил обосновать обращение своего товарища Александр.

– У каждой диверсионно-разведывательной группы своя задача. Ясно, товарищи разведчики?

– Так точно, – дружно ответили Котов и Пчелка.

Командир роты подумал и сказал:

– Вот что, ребята, идите к старшине роты и получите у него веревку и пистолет-ракетницу. Скажите я приказал.

– Николай Андреевич, – обратился к командиру роты Александр, – мы и так выполним боевое задание.

– Оружие вам ни к чему. Оно сразу наведет врага на мысль, что вы разведчики. Веревка вам пригодится для преодоления всяких препятствий. Ракетница для подачи сигнала. В вашем квадрате будет работать группа наших разведчиков. Если что-то пойдет не так, то сразу же сигнальте ракетницей. Разведчики увидят вашу ракету и придут вам на помощь. Ясно?

– Так точно, товарищ лейтенант! – ответил Котов.

– Разрешите выполнять? – обратился к командиру Константин.

– Выполняйте. Мы вас ждем с разведданными живыми и невредимыми. Удачи вам, ребята, – мягким, добрым голосом обратился лейтенант Мойсеенко к юным разведчикам.

Ребята быстро собрались и в составе разведывательной группы убыли за линию фронта для выполнения боевого задания. У деревни Леготково группа разделилась. Александр с Константином пошли в деревню, а остальные разведчики приступили к выполнению поставленной им боевой задачи.

Вечерело. Из труб уцелевших домов валил, устремляясь куда-то ввысь и там растворяясь в холодной синеве, белыми клубами дым. Оккупанты, уверенные в своей безопасности, не выставили на ночь усиление. По деревне, ежась от холода, ходил пеший патруль в количестве трех солдат вермахта, от которого ребята ловко прятались. Пройдя незамеченными всю деревню и хорошенько запомнив, что где находиться и в каком количестве юные разведчики вышли из деревни. Задание было успешно выполнено. Пора возвращаться в расположение своего полка.

Ребята направились к лесу. На его окраине они осмотрелись и не заметив ничего подозрительного пошли к своим. Яркая луна освещала им путь. Пройдя несколько десятков шагов, они услышали хруст снега. Юные разведчики замерли и прислушались. Метрах в тридцати от них шел на лыжах худощавый, высокий фриц и негромко насвистывал веселую мелодию. На его губах играла беззаботная, довольная улыбка. Александр с Константином осмотрелись и увидели невдалеке артиллерийскую батарею немцев. Белые от инея стволы пушек отсвечивали матовым светом. Фашист, уверенный в своей безопасности, так увлекся катанием на лыжах, что совершенно ничего не замечал. В отличном настроении он приближался к юным разведчикам.

– Саша, – зашептал в самое ухо товарищу Константин, – фриц к нам направляется.

– Точно, – ответил шепотом Александр. – Смотри, Костя, у той ели лыжня заканчивается там у него разворот.

У юных разведчиков молниеносно созрел план. Они бесшумно переместились к ели и затаились. Когда ничего не подозревающий гитлеровец остановился у ели и стал неспеша разворачивать свои лыжи ребята быстро выскочили из своего укрытия. Немец от неожиданности открыл рот, выронил лыжные палки, качнулся, запутавшись в лыжах, потерял равновесие и упал.

Костя быстро подскочил к немцу и приставил к его лбу дуло ракетницы: «Хендэ хох!» – негромко, но резко крикнул он.

– Хендэ хох! –  негромким, жестким голосом крикнул Александр.

Фриц совершенно растерялся и не оказал никакого сопротивления. Уставившись широко раскрытыми глазами на ствол ракетницы, он послушно поднял руки вверх.

Пока Константин держал под прицелом оцепеневшего от ужаса фашиста, Александр разоружил немца и крепко связал его руки веревкой, предусмотрительно сунув в открытый рот шарф, свисающий с его шеи. Юные разведчики осмотрелись, прислушались. На вражеской батарее было тихо. Часовой ничего не заметил. Пленный фриц неподвижно сидел на снегу.

Юные разведчики поставили любителя кататься на лыжах немца на ноги и под прицелом автомата и пистолета, изъятых у него, доставили «языка» в расположение своего полка.

В ходе допроса пленный фельдъегерь – обер-лейтенант, только что прибывший из Берлина, сообщил ценную информацию о дислокации войск вермахта в районе предстоящего наступления полка.

По итогам успешно проведенной Тихвинско-Киришской фронтовой наступательной операции состоялось награждение воинов Красной Армии, отличившихся при освобождении Тихвина от немецко-фашистских войск. Среди отмеченных высокими боевыми наградами были и отважные герои-разведчики Константин Пчелка и Александр Котов. 17 декабря 1941 года командующий Волховским фронтом генерал армии К. А. Мерецков лично вручил им ордена Красного Знамени.

Эти знаменательные события широко освещались во фронтовой печати.

О подвиге юных разведчиков 25-го стрелкового полка знал весь фронт.

Героям-орденоносцам предложили продолжить свое обучение в Москве. Константин Пчелка и Александр Котов не хотели уезжать, но все-таки их отправили в тыл. Ребята упорно продолжали настаивать на возвращении в действующую армию. И добились своего. Смелых друзей направили на фронт. Они были зачислены в 256-ой гвардейский Терский казачий полк. Став кавалеристами, Саша и Костя продолжили отважно сражаться с немецко-фашистскими оккупантами.

Однажды, в ходе проведения разведывательной операции во вражеском тылу, юные разведчики Котов и Пчелка, на рассвете, незаметно подкрались, как можно ближе, к передовым позициям противника и стали наблюдать. Весенний, теплый ветер доносил слабый запах кофе. Слышалось потрескивание дров и вверх, едва заметной струйкой, поднимался жиденький дымок.

– Смотри, блиндаж, – прошептал Константин своему боевому товарищу.

– Точно, – тоже шепотом ответил Александр, – кофе варят.

– Завтракать собрались.

– Надо ближе подползти, – предложил Котов, – рассмотреть все хорошенько.

– Светает, как бы не заметили, – засомневался в небезопасности таких рискованных действий Пчелка.

– Облачность. Луны нет. Если мы толком ничего не видим, то и фрицы также ничего не видят. Тем более они завтраком заняты, – обосновал свое предложение Саша.

– Хорошо. Только осторожно, – согласился Костя.

Юные разведчики бесшумно подкрались к замаскированному блиндажу.

У входа в блиндаж по-хозяйски суетился у самодельной маленькой печки солдат вермахта.

– Может «языка» возьмем? – предложил Александр. – Поблизости никого нет.

– Подожди. Осмотреться хорошенько надо. В блиндаже наверняка кто-то есть. Не для себя же одного он завтрак готовит.

Фриц взял небольшую кастрюльку, налил в нее воду и поставил на печь. Затем из какой-то коробочки насыпал что-то в кастрюльку. Ложкой принялся энергично размешивать содержимое кастрюльки, напевая себе под нос.

– Кашу варит, – еле слышно прошептал Котов. – Есть хочется.

– Мне тоже, – прошептал в ответ Костя. – Может подождем пока сварит, а потом и брать будем?

– Точно. Доставим к своим немца с кашей.

– Кашу мы еще в качестве «языка» не захватывали. То-то смеху будет.

Из блиндажа вышел, потягиваясь и попыхивая сигаретой офицер. Кашевар сразу же вытянулся перед ним по стойке смирно. Офицер заглянул в кастрюлю, понюхал воздух, похлопал по плечу солдата и с важным видом удалился в блиндаж.

Солдат, довольный похвалой, продолжил готовить завтрак. Усердно помешал кашу, посолил, попробовал. Подбросил остатки дровишек в печку и, прихватив топор, пошел неспеша к стоящим поодаль деревьям.

– Видал какой гусь в блиндаже живет, – прошептал Александр.

– А, ты, хотел солдата-ординарца в плен захватить. Офицера брать надо, – ответил ему Константин.

– Точно. Пока ординарец занят заготовкой дров.

– Пошли.

Юные разведчики бесшумно приблизились к блиндажу. Из блиндажа звучала мелодия, какого-то бодрого марша. Ребята ворвались в блиндаж. Офицер стоял у патефона. Разведчики набросились на него и быстро скрутили. Когда они поставили офицера на ноги, то увидели, что гитлеровец награжден двумя железными крестами.

– Смотри, Костя, какой важный фриц, – разоружая и осматривая захваченного в плен офицера заметил Александр. – Явно из штабных будет.

– Наверняка, – ответил Константин. Быстро свернул лежащую на столе карту и сунул ее за ремень. – Скорее на выход.

Котов и Пчелка вывели офицера из блиндажа. Осмотрелись. Ординарец, повесив винтовку на сук дерева, рубил ветки. Из блиндажа продолжала задорно звучать музыка. Первые лучи солнца щекотали макушки деревьев и те отвечали им веселым шелестом молодых, пока еще маленьких, листочков. Весна 1943 года уверенно вступала в свои права.

Юные разведчики доставили ценного «языка» в расположение своей части.

За успешное выполнение поставленной задачи Александр и Константин были представлены к наградам.

В упорных, кровопролитных боях воины Красной Армии шаг за шагом, деревню за деревней, город за городом освобождали родную землю от немецко-фашистских оккупантов. Наравне со взрослыми смело сражались с врагами и юные защитники Родины.